Неточные совпадения
О нет… я счастлив, счастлив… я жестокой,
Безумный клеветник; далеко,
Далеко от толпы завистливой и злой.
Я счастлив… я с тобой!
Оставим прежнее! забвенье
Тяжелой, черной старине!
Я вижу, что
творец тебя в вознагражденье
С своих
небес послал ко мне.
Зашумели ручьи, и расторгнулся лед,
И сквозят темно-синие бездны,
И на глади зеркальной таинственных вод
Возрожденных
небес отражается свод
В красоте лучезарной и звездной.
И вверху и внизу все миры без конца,
И двояко является вечность:
Высота с глубиной хвалят вместе
творца,
Славят вместе его бесконечность!
Солнце зашло.
И я приехала искать примиренья? с таким человеком? Нет! Союз с ним значит разрыв с
небесами; хотя мой супруг и орудие небесного гнева, но,
творец! взял ли бы ты добродетельное существо для орудия казни? Честные ли люди бывают на земле палачами?
Над нами
Небо с вечными звездами…
А над звездами их
творец…
Ушел! — и деньги взял, и сына взял,
Оставил с мрачною угрозой!.. о
творец!
О бог Ерусалима! — я терпел —
Но я отец! — Дочь лишена рассудка,
Сын на краю позорныя могилы,
Имение потеряно… о боже! боже!
Нет! Аврааму было легче самому
На Исаака нож поднять… чем мне!..
Рвись сердце! рвись! прошу тебя — и вы
Долой густые волосы, чтоб гром
Небес разил открытое чело!
Когда сатана был еще светлым ангелом и в гордыне своей восстал на Творца-Создателя, Михайло архангел согнал его с
неба высокого на сыру землю.
— То-то и есть, что деялось, — сказал дядя Онуфрий. — Мы видели, что на
небе перед полночью было… Тут-то вот и премудрая, тайная сила
Творца Небесного… И про ту силу великую не то что мы, люди старые, подростки у нас знают… Петряйко! Что вечор на
небе деялось? — спросил он племянника.
Земля недвижна —
неба своды,
Творец, поддержаны тобой,
Да не падут на сушь и воды
И не подавят нас собой.
Творцу молитесь; он могучий:
Он правит ветром; в знойный день
На
небо насылает тучи;
Даёт земле древесну сень.
Воздав достодолжную дань поклонения артистам-любителям, автор в заключение перешел к благотворительной цели спектакля «Теперь, — восклицал он, — благодаря прекрасному сердцу истинно-добродетельной женщины, благодаря самоотверженно-неусыпным трудам и заботам ее превосходительства, этой истинной матери и попечительницы наших бедных, не одну хижину бедняка посетит и озарит внезапная радость, не одна слеза неутешной вдовицы будет отерта; не один убогий, дряхлый старец с сердечною благодарностью помянет достойное имя своей благотворительницы, не один отрок, призреваемый в приюте, состоящем под покровительством ее превосходительства, супруги г-на начальника губернии, вздохнет из глубины своей невинной души и вознесет к
небу кроткий взор с молитвенно-благодарственным гимном к
Творцу миров за ту, которая заменила ему, этому сирому отроку, нежное лоно родной матери.
— В полете к
небу, в паренье к огнезрачному престолу
творца крестное знаменье крылья означает, — сказала Варенька.
Это они, мои милые, молятся
творцу всяческих, изливают из себя хвалебный фимиам, возносят к
небесам его, как кадило, как жертву хваления.
Мужики внимали сказанию о необъятности божией силы и власти, а Сухой Мартын, окончив псалом, пустился своими красками изображать величие
творца. Он описывал, как господь облачается
небесами, препоясуется зорями, а вокруг него ангелов больше, чем просяных зерен в самом большом закроме.
Творец не может улететь на
небо, он должен нисходить на землю в реализации творческого акта.
Сколько раз в тиши осеннего вечера, один под открытым
небом, усеянным звездными очами, освещенным великолепным ночником мира, терялся я умом и сердцем в неизмерности этой пустыни, исполненной величия и благости
творца!
Характер его был мягкий, он умел приятно и полезно занимать меня в часы, свободные от учения, и познакомить с благостью и премудростью
Творца в Его творениях на земле и на
небе.
Иисус на вечери учит апостолов Своих любви к ближнему и миру; далее несет Он с покорностию крест Свой; ангелы радостно порхают около престола своего
Творца… и все кругом меня говорит о добре, о невинности, о
небе, и все тихо святою тишиной.
И только человек, занявший место в космосе, уготовленное ему
Творцом, в силах преобразить космос в новое
небо и новую землю.
Вас не поразят здесь дикие величественные виды, напоминающие поэтический мятеж стихий в один из ужасных переворотов мира; вы не увидите здесь грозных утесов, этих ступеней, по коим шли титаны на брань с
небом и с которых пали, разбросав в неровном бою обломки своих оружий, доныне пугающие воображение; вы не увидите на следах потопа, остывших, когда он стекал с остова земли, векового дуба, этого Оссиана лесов, воспевающего в час бури победу
неба над землей; вы не услышите в реве потока, брошенного из громовой длани, вечного отзыва тех богохульных криков, которые поражали слух природы в ужасной борьбе создания с своим
творцом.
«Что, родная, муки ада?
Что небесная награда?
С милым вместе — всюду рай;
С милым розно — райский край
Безотрадная обитель.
Нет, забыл меня спаситель!» —
Так Людмила жизнь кляла,
Так
творца на суд звала…
Вот уж солнце за горами;
Вот усыпала звездами
Ночь спокойный свод
небес;
Мрачен дол, и мрачен лес.
«Что с тобой, моя Людмила? —
Мать со страхом возопила. —
О, спокой тебя
творец!» —
«Милый друг, всему конец;
Что прошло — невозвратимо;
Небо к нам неумолимо;
Царь небесный нас забыл…
Мне ль он счастья не сулил?
Где ж обетов исполненье?
Где святое провиденье?
Нет, немилостив
творец;
Все прости; всему конец».